[tormentedtrauma]

Еще про Сэлинджера.

Говорила я, что вообще-то глупо писать рецензии на середине чтения?)
Хотя, может быть, так даже интереснее - за меняющимися людьми же интереснее наблюдать, - вдруг за меняющимися мнениями тоже? Я и думала, что изменится, у меня почти всегда так. Но если раньше так было, потому что разные части книги были разными - и по настроению, и героями, то тут дело в понимании.
Я поняла, о чем он пишет, на странице 174, это 22я главка. Наверняка она вообще ключевая в книге, если подумать)
Причем резко, очень ясно поняла - не героя, а сам замысел. Разглядела сюжетную вязь и оформила наконец занудливый звон "это не прооосто так" в более-менее внятную картину.

Тут и мотивы его, и вся авторская концепция - это не книга о детстве, и даже, на мой взгляд, не книга для подростков - едва ли она так сильно привязана к возрасту, как многие думают. Не думаю, что ее понимают только дети.
Холден, при всей своей кажущейся сердечности и любви к детям, очень сложный персонаж. Он ущербный, в нем есть небольшая fault, которая мешает жить. Поэтому люди сторонятся его, сверстники считают странным, а подчас даже пугаются его неожиданных выбрыков.
Мне приходит на ум ассоциация с музыкой, - как будто рождается однажды человек с абсолютным слухом - безошибочным чутьем, способным уловить любую, даже малейшую фальшь. Но немного найдется безупречных музыкантов, в любую мелодию закрадется хоть одна неправильно сыгранная нота, чуть сниженный тон, пропущенный такт. И наш самый пристрастный слушатель не сможет дослушать произведение - удовольствие испорчено, волшебство разрушено, музыкант фальшивит. Как и другие. Мир окажется полным страшной какофонии изломанных, неверно взятых нот, испорченных произведений, бездарных музыкантов.

Холден же родился с гипертрофированным чутьем на искренность, как будто в его организм встроен компас, указывающий на обман. Не случайно едва ли не самое часто встречающееся слово в книге - phony, то есть липовый, ложный, фальшивый. Липовые у Холдена все - одноклассники из многочисленных школ-интернатов, учителя, официанты, певички в барах. Липовые улыбки, рукопожатия, липовое дружелюбие и липовая же радость при встрече.
По этой же причине он так ненавидит кинематограф - вот уж где фестиваль притворства и игры.
Кажется, ненастоящесть происходящего зашкаливает - все вокруг кажется пустым и бессмысленным. Что же настоящее?
А настоящего мало. Когда маленькая Фиби спрашивает его, что же, черт побери, ему нравится, если хоть что-нибудь вообще такое есть, он едва ли может ответить.
В его мире настоящими были походы в Музей с неподвижными фигурами индейцев, детские игры с братьями, расколотая пластинка для сестры. Две бедно одетые монашки с корзинками для сбора средств на благотворительность, упрямый подросток, выпрыгнувший из окна, Джейн, да еще, пожалуй, дети.
Это напоминает мне старую сказку про девушку, которая должна была с помощью волшебного стеклышка найти все настоящие вещи в королевстве - она смотрела на предметы через волшебное стекло, и они исчезали. Только настоящие вещи оставались неизменными.
Холден так же ищет настоящее - вот только радости ему это не приносит - как обладающий идеальным слухом не может слушать музыку, так и он не может долго сосуществовать с людьми, в которых чувствует фальшь. В его случае это почти все вокруг - потому что по-настоящему искренних людей мало, каждый когда-нибудь фальшивил по мелочам, завидовал и ревновал. И каждый постепенно научился терпеть это в других - в умеренных количествах, конечно. Когда в лагерях при прощании обещают писать и общаться, ты всегда знаешь, что это ложь. Когда недавние знакомые говорят, что будут писать письма, ты тоже не веришь. Но мы ведь все равно обещаем и верим, потому что хотя бы один шанс из тысячи может оказаться тем самым, который сбудется.
А вот Холден не может, поэтому предпочитает уходить все дальше в поисках настоящего.

Есть и еще один момент - как девушка в сказке не могла посмотреть сквозь стеклышко на себя, так и Холден наверняка не знает, настоящий ли он сам. И это тоже один из его страхов - оказаться фальшивкой и даже не заметить этого. Взять его рассуждения о карьере юриста - "Как ты узнаешь, делаешь ли ты это потому что действительно хочешь спасать жизни людей, или потому что то, чего ты хочешь - стать блестящим адвокатом, чтобы все одобрительно хлопали тебя по спине после суда и поздравляли с удачным завершением дела, журналисты и все такое, прямо как показывают в идиотских фильмах? Как ты узнаешь, что ты не липа? Беда в том, что ты не узнаешь".
Может быть, потому он так отчаянно и боится вырасти, остаться среди сверстников в одной из школ, потому что тогда все будет как у всех? Настолько же бессмысленно и липово?

Он как будто висит в воздухе в своем затянувшемся отрочестве, без обязательств, планов, определенного будущего. Как будто это дает ему иллюзию неизменности, как будто только так он может оставаться настоящим.


И что такое "над пропастью во ржи", как не то самое место, где все настоящее?...


O, Jenny's a' weet, poor body,
Jenny's seldom dry;
She draigl't a' her petticoattie
Comin thro' the rye.

Comin thro the rye, poor body,
Comin thro the rye,
She draigl't a'her petticoatie,
Comin thro the rye!

Gin a body meet a body
Comin thro the rye,
Gin a body kiss a body,
Need a body cry?

Gin a body meet a body
Comin thro the glen,
Gin a body kiss a body,
Need the warld ken?

(R. Burns)