Хочется то ли Снайперов, то ли на концерт Белой гвардии.
Внутри что-то копится-копится, тянет и толкается в груди, какой-то смутный клубок из нежности, грусти и напряженного ожидания чего-то, тревожность, тревожность, натянутые нервы и недосказанность.
Определяю приближение шторма по дрожи стекла под пальцами.
А я отворачиваюсь от темнеющего горизонта, я надеюсь на ясный день, я почти верю, что гроза пройдет стороной.
А может быть на самом деле - каждой клеточкой, каждой стрункой я этой грозы хочу. Говорят, тягою к пропасти измеряют уровень гор. Я бываю иногда тоже такой, Полли, меня переполняет темное желание рваться и бросаться с каждого обрыва, и с этим желанием - упасть, пропасть, потеряться - почти невозможно бороться.
Не знаю, есть ли лекарство - если только это не не думать, не оставлять ни минуты для мыслей. Вместо Белой гвардии и Снайперов будет совсем неожиданно Combichrist, лежит Фанни на русском, что тоже хлеб. Удержаться на поверхности, остаться - и не оказаться, ради бога, только не оказаться маленькой девочкой, натягивающей одеяло на голову, когда поздно, и глупо уже это делать. Когда все уже случилось.
Туда же относится желание французского языка, дождя и гранатов.