Мне кажется, про мое состояние уже можно говорить: "эмоционально нестабильна".
Не успела немного отпустить очередная фаза романской весны (ох, девочки, дразнившие меня на первом курсе "мерссским романофилом" как в воду глядели), как накатывает волнами злость и раздражение, и "вы любите меня недостаточно, вы любите меня не так, как я хочу", и какие-то теребящие огрызки недоделанных дел. Люди уже, кажется, начинают что-то понимать и не попадаются на пути лишний раз. И в то же время - приступы судорожного, как кашель, вдохновения, бешеного упрямства и - я не позволю никому помешать моей мечте. Марко тут жаловался на бумажки и бюрократию, и я так яростно призывала его с ними бороться, что, кажется, даже удивила.
Мне кажется, будто мне не хватает пространства и воздуха - как будто меня резко ограничили, сжали точку зрения, и чтобы в изменившейся ситуации не выпустить важные ниточки, приходится мучительно собирать себя, останавливать, одергивать, запихивать на несколько часов в кофейни с ноутбуком, чтобы сделать важное. Дома - не получается, как не получается выправить режим и заставить себя ходить на пары. Нестабильна погода, нестабильно течение моего дня, вообще ничего не стабильно, но это нужно как-то преодолеть, потому что есть цель и есть время, которое ускользнет безвозвратно, если я ему позволю. И есть люди, которые в меня верят.
Самоорганизация никогда не была моей сильной стороной, и как мне удается вообще хоть что-то сделать при этом - загадка. Я вся - о вдохновении, о порыве, и когда порыв проходит, движение затухает. А мне в кои-то веки нужно, чтобы оно продолжалось, и в конце концов достигло конечной точки.
В эти дни я иногда безотчетно представляю себя итальянкой, большеглазой и пышноволосой, дикой и свободной, вольной в образе и поведении, как нечто безусловное. Хочется плевать на мнение окружающих и быть тем, кем хочется быть именно в этот момент (ведь только моменты вечны) - и носить броский макияж в стиле "Черного лебедя" или не носить его вовсе, надевать строгие платья или дурацкие растянутые свитера и в каждом сумасшедшем жесте быть неидеальной, но живой и совершенной. Я видела таких девушек, и их стиль жизни, их умение так жить - это чертовски заразительно. Мне ужасно интересно было бы увидеть его сестру - я знаю о ней совсем немного: ее зовут Элеонора, и она давно сидит на марихуане, и потому представляю ее совсем как Теа Фалько из "Io e te". Мне кажется, эти люди знают о жизни что-то, чего не знаю я - и все эти люди на улицах, проходящие мимо с усталыми лицами. Я чувствую запах тайны, ее дыхание на моем лице (особенно при поцелуях - совсем рядом, почти во мне), но истинное непроизносимое имя ускользает. Пойду посмотрю еще Бертолуччи на ночь.
В Лейпциге, когда мне было очень хорошо или я переставала понимать себя, я открывала окно и текилу, стреляла сигареты у соседки и, сидя на подоконнике, говорила с Богом под музыку Боуи. Я не люблю вкус сигарет, но приходится признаться, эти моменты стоили того абсолютно. Вообще мне кажется, текила лечит печаль лучше шоколада, Марина Ивановна.
Пожалуй, мне не хватает здесь этой возможности.