День 5,6-й и далее.

Гранд Канал ночью завораживает. Подсветка неяркая, почти тусклая, в затемненных домах бродят огоньки на втором этаже и горят броские люстры. Узкие проулки в ночи выглядят жутковато, как будто каждую минуту может показаться на мостике высокая фигура с носом, отбрасывающая уродливую тень. Ночью Венеция - город страшного и бурного прошлого, город бесшумных призрачных гондол, пугающе яркой луны и заунывного шепота за спиной. Город джаза и вальсов на площади, плетеных столиков старейшего в Европе кафе и сумерек. (Мама не разрешила даже присесть за столик - "Мама, но здесь сидел когда-то Бродский!" "Вот станешь знаменита как он, тогда и посидишь".)
Он полон загадок и меньше всего похож на город влюбленных. Здесь в полной тишине с глухим всплеском падает в канал тело, здесь темнеет к ночи вода, и дневной прозрачный блеск оборачивается опасным влажным отсветом. Город-земноводное.
Меняет маски - с празднично-веселой днем на траурно-угрожающую ночью.
Каждые три дня - на грани наводнения, вода лижет ступени музеев и захлестывает набережну, будто напоминая городу - мы одно, ты поднялся из меня и в меня вернешься. В дождь накладывается картинка, я узнаю ее.

Верона - дворы и лестницы. Кровь на мостовой.
(Здесь цитата из лекции Светлаковой о "Ромео и Джульетте" - комедийная по духу часть пьесы обрывается первым убийством - кровь на мостовой как тревожный звон набата.)

В Венеции можно идти бесконечно, кажется, что-то всегда ждет за поворотом.

На этом записи заканчиваются - Флоренция не оставила сильных впечатлений, кроме, разве что, необыкновенно вкусной лазаньи в местной траттории. Я сходила на выставку Климта, в небольшой местный театр, мы заблудились в районе Арсенала, нашли магазинчик средневековой обуви, несколько антикварных, заглянули в укромные кондитерские и ресторанчики, гуляли, бродили, блуждали.
И еще - вы знаете, мы с братом убежали одни на несколько часов в Венецию - закоулками и мостами - вдоль каналов. И уже, конечно, слишком поздно убегать - но хотя бы попробовать обязательно стоило.