"...Вы, конечно, сталкивались с молодыми художниками. Знаете, что многие из них совсем не разделяют официальных канонов. Ищут своего, нового. И, может, особенно это выражено у начинающих. Им трудно оценить себя, понять, где они действительно что-то находят, а где это заурядная самодеятельность. А ведь самый больной вопрос - признание. Конечно, нет области, где бы не было искалеченных чужими мнениями, но куда печальнее это зрелище у художников...
Вот в этой среде толкался один чудак. Состоял он в каком-то кружке, руководимом спившимся талантом, но скорее относился к поклонникам искусства, чем к творцам. Приятели звали его Эльфом за невысокий рост, курчавую голову и любовь к цветам.
Вот в этом и заключалась его странность. Он никогда не дарил их людям, но приносил и оставлял около картин, которые ему нравились. При этом Эльф совершенно серьезно утверждал, что краски на полотне становятся ярче от соприкосновения с живыми цветами.
Работы его тоже имели некоторую претензию на оригинальность: какие-то неземные сферы, мерцающие фигуры, таинственные символы. Интересно, что писал он их по ночам в полной темноте и смотреть на них можно было только в присутствии самого Эльфа. Стоило ему уйти, и картины представлялись сплошной мазней. Впрочем, никого это не смущало. Руководитель кружка держался эпикурейских принципов.
- Главное в жизни - вдохновение, - вещал он. - Огород, вскопанный с удовольствием, прекраснее сада, который вы напишете, стиснув зубы.
Его афоризмы как-то достигли высоких ушей, и в студию назначили комиссию.Узнав об этом, протрезвевший маэстро попытался спасти положение:
- Долой фантазии! К завтрашнему дню нужны готовые работы с натуры!
Ученики растерянно переглянулись и вечером собрались в мастерской на прощальный ужин. Однако его пришлось отложить...
Явился их вождь,ведя за собой девушку совершенно удивительной внешности. Такая красота как будто существует вне времени. Она могла служить идеалом в любую эпоху. Очевидно, старый пьяница встретил ее прямо на улице и умолил "принести жертву на священный алтарь искусства".
- Вот вам натура, бездельники! Хотел бы я взглянуть, кого она не устроит!
Художники вдохновились, но плоды их стараний оказались горькими. Действительность не покорилась тем, кто привык служить своему воображению. Молча оглядела незнакомка работы пристыженных авторов и задержалась около Эльфа.
Он один не пытался изменить себе и изобразил ее совсем в другой позе. Она стояла спиной к зрителю, держа в поднятой руке фонарь.
- Для кого он? - спросила девушка.
- Для заблудившихся!..."
(А.Гнездилов, "Картина", отрывок.)
