20/08/2008

горло горит по линии среза примерно так,
словно педант с рейсфедером и рапидографом
вычистил зубы набело, сел на танк,
пересёк кадык, поклонился "всего Вам доброго"
и смотрит в планшетку на карты дальнейших войн,
превентивно монокль протирает остатком августа;
а девочка в ситце шепчет в меня "живой.
живой, ты не умирай, живой, ты терпи, пожалуйста,
мне будет страшно, если и ты туда ж…" -
девочка в ситце с глазами яснее ясного.
педант рапидограф меняет на карандаш,
скрипя, разворачивает махину свою, и я снова
пытаюсь сглотнуть, чтоб обезболить ров,
оставленный цепкой гусеничной поверхностью.
надо мной, как небо, ситцевой девочки рот -
рот приближается к шее с проверкой верности
тому самом чувству, которое больше чем
вся моя оболочка, но аккурат поместится
в ожерелья на горле, в отметины на плече
и в одну ладошку до окончанья месяца.

я люблю тебя. наиплотнейшее из триединств,
распадаясь на фракции, остаётся непокалеченным
ялюблютебя. наизнанку. и, знаешь, к этому "из"
мне, кроме жизни, добавить, пожалуй, нечего.

Яшка