Оглядываясь назад, все кажется таким маленьким. Как строчки истории - коротко и скупо, а ведь было же больно и горячо, и много, сильно, искренне.
В 2017 я дописала диссертацию и через три дня вышла на работу. Помню, как, отправив посылку с диссером в Германию, сидела в том же кафе на Невском, где "праздновала" сама с собой три года назад поступление. И что чувствовала - пустоту? завершенность? Осознание, что уже туда не вернусь? Вернулась в апреле на неделю, забрала документы, закрыла визу, обняла прощальными прогулками маленький родной Лейпциг, снова призналась в нелюбви Берлину. Ничего там не оставила, да и не было там у меня ничего, уезжала счастливая и налегке. Свитер любимый купила.
Зима помнится первой неделей мороза и яркости, а потом сплошными сумерками, аудиокнигами в темноте и сериалами по ночам, тест-школой пополам с диссером. Весна - дергающим, нестабильным, недоверчивым внутри - то ли это, мое ли? То затапливало в самые неожиданные моменты огромным новым узнаванием, то отходило вглубь, оставляя недоумение. Нева в сиянии моего первого мая после возвращения. Сияющая, нежная, весенняя, моя. Помню какой-то тренинг в конференц-зале на седьмом этаже, когда меня подняло вдруг до эйфории, до абсолютного точного знания, что все будет чудесно и именно теперь. Отхлынуло, как только тренинг закончился.
Помню, как встретила Кэт по дороге на работу и почти в шутку сказала ей - сдай мне эту квартиру, я работаю прямо напротив. В июле я въехала. Мне здесь уютно и хорошо, это место очень мое. насколько вообще может быть съемная квартира. Из всех моих жилищ это самое близкое и "свое". С цветами на окне, которые все время пытаются мученически погибнуть, а я им не даю. С полками, забитыми чаем и кофе всевозможных сортов, со шкафами, ломящимися от книг. Ну такое, филологическое очень жилье, питерское, с характером и косяками, но очень живое, настоящее. Мое.
Исландия в июле - непростая, взрослая, суровая и поражающая до немоты пейзажами. До сих пор не верю до конца, что все получилось и мы не убили друг друга в процессе (иногда хотелось). Мыс Вик и окрестности - самое без преувеличений прекрасное природное, что я в своей жизни видела, до поросячьего визга и желания там остаться, просто насмотреться на это. Поняла, что равнодушна к гейзерам, кстати. А вот ледник это космическое что-то, особенно когда останавливаешься на ночь в его долине и, просыпаясь, смотришь на него первым делом.
Вообще лето было.. странное. Пролетевшее от выходных до выходных бездыханно, в танцевальном забытье, - но я успела пережить тот странный вечер на Стрелке, на фоне самого красивого заката в этом году и с видом на дворцовую набережную, тем видом, который завершал прошлогодний пост с итогами. В тот вечер я встретила М., и в последний раз что-то во мне шевелилось, плакало и рвалось. После того дня и той встречи на мосту я к нему уже ничего не чувствовала, спасибо, это было круто. Все это пережитое и перечувствованное в 2016м в тот вечер наконец-то вспыхнуло и насовсем сгорело, оставив только танцевальный восторг, ветер, джаз и простые действия.
Еще помню Алые Паруса и ночь в Тонете, официально моем любимом теперь баре. В какой-то момент мы допивали вино, за окнами смутно шелестели проходящие подростки, тихо играла Вечная Молодость Чижа. Было немного грустно, ведь молодость-то перевалила за середину. Десять лет прошло с первых моих ночных гуляний, с первых рок-концертов, свиданий, и как-то остро и пьянящей горечью это ощущалось в ту ночь.
Летом было много флирта и много желаний, которых следовало бы бояться, и которые не сбылись. Собственно, поэтому бояться я их перестала, а потом перестала и хотеть. У каждого своя совесть - моя осталась чиста. Но я благодарна за эти горячие взгляды, за буйство гормонов и огонь притяжения под кожей, о котором я уже почти забыла, что он есть. За то, что однажды определенный человек взял меня за руку (а потом взял меня за шею), и я почувствовала себя маленькой и слабой, почувствовала себя женщиной, добычей, почувствовала между нами тонкую нить, и тут уже не я была пауком с сетями. Это было очень refreshing, и это было тем, что нужно. Общение и километры переписки шли приятным бонусом.
Осень обещала уют, тепло и сближение, но холода пробирались сквозь уютные свитера и пледы прямо внутрь - сомнениями, трудностями, отступлениями и разочарованиями. Среди осени мы собрались на первый квартирник и сорвались в Нижний большим десантом, я танцевала левым локтем и уставшей спиной на работе, танцевала в очередях и на остановках, танцевала в комп-энд-шоу группе, которая так тяжело мне давалась. Я так и не съездила никуда загород погулять, и вообще как будто смазала все дни в один - насыщенный, пестрый, местами даже полезный и душевный, но в конечном счете такой опустошающий. Почти расплакалась в ночном такси, мчащем нас через Нижний Новгород. Отвоевывала обратно ощущение власти над собственной жизнью долгими прогулками и пампкин спайс латте, разговорами за утренним кофе, внезапными нежными объятиями со ставшими близкими людьми.
Упала в ощущение зимы внезапно, приехав в Варшаву и выйдя из роскошной гостиницы в уютные сумерки и предпраздничные огни улицы Новый Свят. Это было.. как вернуться пусть не домой, но в место, где тебя ждут.
А потом совсем близко было до Рождества. До внезапного осознания, что я вписана в контекст так надежно, что попробуй выдрать меня отсюда - не получится. До осознания, что люди вокруг стали теми, с кем я хочу провести год, и любимое дело стало своим. Что у Фло все хорошо, а Клара выходит замуж. Что меня совсем-совсем не тянет в Европу. Что желаемое ждет за углом, осталось лишь его пожелать осознанно. Что.. так и надо, наверное?
Пусть. Все хорошо, шато-марго.
