Дочитала "Митину любовь" Бунина.
Страшная вещь. Страшная, потому что яркая и невыносимо близкая. Не возвышенная надрывная трагедия, а трагедия - но своя, настолько впелетенная в канву привычной, прекрасной, такой знакомой жизни, что кажется, что проходит через тебя насквозь. Что это не чужой, далекий и непонятный в своих горестях человек погибает, а ты сам. Сознательно, прямо глядя в пропасть - падаешь.

"Ночью он услыхал отдаленную, медлительную музыку и увидал себя висящим над огромной, слабо освещенной пропастью. Она все светлела и светлела, становилась все бездоннее, все золотистей, все ярче..."

Читать было почти болезненно. Слишком ярко представлялось, слишком понималось. И мучительные подробности аллей, яблоневого цвета, мокрой листвы.

Тяжело все-таки быть ревнивой натурой.

«Есть две ревности. Одна (наступательный жест) - от себя, другая (удар в грудь) - в себя. Чем это низко - вонзить в себя нож?» (Бальмонт)